В коммунальной квартире жил сосед Котов.
Расторопный мужчина без пальца.
Эту комнату слева он отсудил у кого-то.
Он судился. Тот умер, а Котов остался.
Каждый вечер публично он мыл ноги
и толковал сообщения их московской газеты Известия.
И из тех, кто варились на кухне и мылись, многие
задавали вопросы — всё Котову было известно.
Редко он напивался, всегда в одиночку, и лазил,
было слышно и страшно, куда-то он лазил ночами,
доставал непонятные и одинокие вазы;
пел частушки, давил черепки с голубыми мечами.
Он сидел на балконе и вниз улыбаясь, ругался,
курил и сбрасывал пепел на головы проходящих;
писем не получал, телеграмм и квитанций пугался
и отдельно прибил: А.М.Котов — почтовый ящик.
Летом я переехал. Меня остановят и скажут:
— Слушай, Котова помнишь? Так вот, он убийца,
или вор, или платный агент. Я поверю. Мной нажит
тёмный след неприязни. За Котова нечем вступиться.
Если жил человек — рядом голос эпохи огромной
и простые предметы, скажем, ветер, деревья и птицы.
Равнодушье и мелочь показывал, праздновал, помнил.
… Что он прятал? И как за него заступиться?.
