Виктор Николаевич Кудинов,
Мой отец, недолго воевал,
После ран, врачей и карантинов
Очень трудно на ноги вставал.
Раньше срока он войну закончил,
Редкий случай – оказался цел;
Хоть Победу встретил не на фронте,
Но в строю остаться он сумел.
После той Победы долгожданной
Пятьдесят три года он прожил;
В Новгородском облвоенкомате
Двадцать с лишним лет он прослужил.
С фронта лейтенантом возвращался,
Вырос до майора и – привет!
Он майором долго оставался,
И прошло почти шестнадцать лет,
Чтоб привыкнуть к вечному майору…
Наконец, смирился и привык.
Остальные – те привыкли скоро,
Опасаясь мыслить напрямик,
Следуя указке прежних правил,
Соблюдая букву и закон,
Тот закон, который миром правил
С предвоенных сталинских времён.
Слишком властным оказалось время,
Время наших дедов и отцов,
И война не рассчиталась с теми,
Кто сбивался в стаи подлецов,
Выдавших себя – в конце концов!
…Только даже если год от года
Медленно рассеивался мрак,
Разве может сын врага народа
Быть уверен, что он сам – не враг?
Вряд ли станет он кричать с надрывом:
Правда, мол, доказана давно!
Жизнь – прорыв над бездной, над обрывом,
Кадры беспощадного кино…
…Мне тогда всё было не понятно,
Но теперь – чего уж не понять:
Звания высокие – приятно,
То ли – воевать и умирать?!
***
…Через пару лет на заседаниях
Вышел дополнительный Указ:
Тех фронтовиков повысить в званиях,
Кто служил, кто не ушёл в запас,
Но с войны за десять лет служебных
Продвижения не получил.
Папа – наконец-то – подполковник!
… Через год – в запас он уходил…
Ну и что? Полковник или маршал,
В прошлом – лейтенант или солдат,
Молодость свою отдал на марше,
Послужить стране своей был рад.
Звания – ведь это как придётся:
Кто – получит раньше, кто – потом,
Ну а кто-то званий не дождётся
Никогда… Но все-таки притом:
Для Отчизны нет сынов дороже
За неё проливших пот и кровь –
Бескорыстно, без расчётов сложных,
И в сердцах, горячих и тревожных,
Сохранивших к ней свою любовь!
***
… Так отец и вышел на гражданку.
Вслух – при мне – о том не рассуждал,
Полюбил охоту и рыбалку,
Да друзей своих не забывал.
А работал он в тех учрежденьях,
Где трудился дружный коллектив;
Словно символ вечного движенья,
Был проворен и трудолюбив,
Пунктуален – часто до смешного...
Музыку прекрасную любил,
Живопись, кино, искусство слова –
Ко всему душой причастен был;
Строго нас воспитывал с братишкой,
Маме был опорой и стеной.
…Жить спешил – и жил без передышки
В чётком ритме, заданном войной.
***
…Может, я когда-нибудь составлю
Боевую летопись отца,
Доблестных друзей его прославлю,
Долг свой исполнявших до конца,
Командиров ротных или взводных,
Тех, кто за собою в бой вели,
Тех героев, истинно народных,
Тех богатырей родной земли,
Кто под Ленинградом осаждённым
Жизни молодой не пощадил,
Вместе с минометом раскалённым
Слаженной, единой силой был,
Кто, по локти в пласт земли врастая,
Заслонил страну свою тогда.
Их отвагу даже смерть лихая
Не сломила в грозные года!
Большинство – в земле, в могилах братских
Не расстались с Родиной своей.
Только в письмах фронтовых, солдатских,
Правда их дошла до наших дней.
Эта правда – горькие пилюли –
Вместо орденов или наград…
Моему отцу достались пули,
Да ещё осколков чёрный град.
Шея, ноги, плечи, грудь – навылет –
Всё прошито. Жизнь, уже пора? –
Двадцать лет всего – и чтоб убили?
…Бой прошёл. Отца похоронили
В братской, наспех вырытой могиле,
Как других, кто жил ещё вчера…
***
А вчера! В короткой передышке,
На ходу устроили привал.
Папочка играл бойцам на скрипке,
Друг его свои стихи читал.
Покурить, перекусить – успели,
Да в глаза друг другу посмотреть…
Что теперь? Три парня уцелели,
Три из сотни – так решила смерть.
Девяносто семь и с ними вместе
Мой отец… Но – радостный момент:
Вспомнили на этом самом месте,
Что у папы важный документ,
Кажется, в кармашке гимнастёрки!
Раскопали. Как так? Смотрят, жив…
Положили рядом на пригорке.
Командира кликнули: держи
Документ, отчёту подлежащий!
Санитара кликнули – скорей!
…Продолжался подвиг настоящий
Много, много месяцев и дней,
В общем – более полгода встряски,
В переездах и в госпиталях…
Операции и перевязки –
Это как жаровня на углях.
Резали, осколки вынимали,
Тридцать раз осколки вынимали,
Заново осколки вынимали,
Зашивали, резали опять.
Потерпеть просили; объясняли,
Что наркоза нет и негде взять.
Папочка терпел… Но что терпение,
Если уж нога шутить взялась?!
Что за шутка бомбой взорвалась?
Ну, держись: гангрена началась…
Нет лекарств! Какое тут лечение? –
У гангрены – чумовая власть.
Как же быть, что делать? А гангрена
Всё кроила, да на свой манер:
Ногу от ступни и до колена
Разъедала, поднимаясь вверх…
Ногу ампутировать – и точка!
Папа отказался наотрез:
Без ноги я жить не стану точно,
А с ногами – жить не надоест!
Папочка, мой Витенька Кудинов,
Самый младший сын в большой семье,
Знал, что настоящие мужчины
Не склонят себя к такой судьбе,
Чтобы ноги были – деревяшки,
А рука – опора костылю!
Дал врачам расписку на бумажке:
Ногу не отдам и всё стерплю,
Чистите и делайте, как надо,
Чтоб я не остался без ноги!
… А калеки были – сплошь и рядом.
Нет! Стоят под койкой сапоги,
Значит, он наденет их когда-то.
Что же удивляться? И надел!
А медперсонал из медсанбатов,
А отряд врачей и консультантов
С восхищеньем на него смотрел…
… Значит, что же, точно подлечили?
Можно в строй? …Да в первые же дни
Трижды похоронку получили
Мама и сестра, и всё ж они
Вообще не верили, что Витя…
Вдруг пришло письмо – ну, отлегло!
Сам пришёл не скоро. Но смотрите:
Жив-здоров, всё, вроде, поджило.
И на фронт уж больше не послали...
Час пробил – настал конец войне.
…Позже офицеры вспоминали,
Как все были рады той весне!
***
Да, однополчане не забудут
Сорок пятый май и тот салют,
Тех утрат, что ждали их повсюду,
Песен тех, что до сих пор поют…
Папины друзья-однополчане
Слишком много вытерпели бед.
Перед ними плыли как в дурмане
Испытания нелёгких лет.
…Сорок третий год был самым страшным –
Переломный, поворотный год,
Рвущий жилы сильным и отважным,
И войне диктующий исход.
Все фронты от крови почернели,
А в тылу народ изнемогал.
Оккупанты точно – озверели –
И спешили разыграть финал.
Ленинградский фронт – такое пекло,
Где итог предвиделся один…
Но сопротивление окрепло;
Зов Победы призывал из пепла:
Поднимайтесь, ваша цель – Берлин!
Лётчики, подводники, танкисты,
Дрогнул враг – пора покончить с ним.
Пехотинцы и артиллеристы,
Следуйте за знаменем Моим!
…На Берлин – хватило сил и духу,
И раздавлен враг в своём гнезде!
Мир! Победа! А теперь – разруху
Надо преодолевать везде,
Где фашист прошёлся сапогами,
Обогреть сирот, утешить вдов,
Да заняться мирными трудами…
Воинам ли бегать от трудов?!
И трудились, рук не покладая,
На полях, на стройках и в цехах,
Из руин Отчизну поднимая,
На своих израненных плечах –
Может быть, на фронте было легче…
Дед не скоро вышел из тюрьмы…
Что легло на бабушкины плечи,
Дал бы Бог, чтоб не узнали мы!
***
…Годы шли. Отчизна поднималась
На глазах – осилила, смогла;
Планы методично выполняла,
Новые программы составляла,
Поправляла старые дела;
Флаг победный вниз не опускала,
Но Победный День не отмечала...
А Победа к памяти взывала
Целых двадцать лет!… Пора настала –
Справедливость восторжествовала!
И с тех пор страна на том стояла:
Каждый май Победу отмечала,
Каждый май нас на парад звала.
А пройдёт парад – наступят будни;
Через год готовь другой отчёт…
Вот и вождь сменился на трибуне –
Призывал поверить в новый взлёт…
Впереди – броски и достижения,
Серп и молот укрепляют строй.
Только иногда – пройдут волнения,
И опять войска стоят горой.
…Папа реагировал спокойно
На происходящее вокруг:
Главное – вести себя достойно!
И ещё: Терпение – наш друг!
Надо философски относиться
Ко всему, что изменить нельзя!
Время шло и шло… Менялись лица,
Появлялись новые друзья,
Но принципиальность оставалась
Самым главным качеством отца.
Эта норма жизни не менялась
Никогда – до самого конца…
…Раны беспокоили, бывало…
Да отец лечиться не любил.
Мама – врач, она не раз вздыхала:
Только бы не хуже! …А светил
Новой медицины кто научит
Такту, деликатности? …В наш век,
Скоростной, расчётливый, могучий,
Кто заметит точку на канве
Или каплю крови на траве?
***
… Десять лет, и двадцать проходило
То не торопясь, а то скачком.
Понимаю, многим трудно было
Пребывать в движении таком:
Целину и Космос покоряли,
Зарубежный мир опережали,
Замыслы научные внедряли,
Вымыслы и факты тасовали,
Заливая воду в решето;
К совести и долгу призывали,
Коммунизм построить обещали,
Только вот когда? – Не знал никто.
…Люди – это масса судеб разных,
Мир – водоворот страстей людских.
Для кого-то он – весёлый праздник,
Для других – путь скорби и тоски.
Кто-то верит, кто-то протестует,
Кто-то продолжает свой полёт.
Кто-то на воде круги рисуёт,
Кто-то жизнь за это отдаёт…
В решете вода не задержалась…
Повороты рек не удались.
Где ж Победа? С кем она осталась? –
С теми, кто связал с Победой жизнь!
***
… Тридцать лет минуло. Постепенно
Все привыкли к миру. Мир привык
К нашей суете и жизни бренной,
Склонной к переменам в каждый миг:
Внешний фронт – война в Афганистане.
Тучи, гром – грядёт война в Чечне...
Трения, конфликты в общем плане
Медленно ползли по всей стране –
Взрывы и орудия гремели,
Сотрясали гневною волной,
Только мало общего имели
С той Великой, праведной войной!
***
…Сорок лет – и восемьдесят пятый
Властно встал: Чернобыль впереди!
Прошлые и новые солдаты,
Рядовые, взводные, комбаты
Налегли – и судьбы их чреваты…
Но опять же: долг и память – святы;
В День Победы – души их крылаты,
Сердце веселей стучит в груди.
Что мы – без такого Дня, который
Обращает к прошлому лицо,
Сглаживает трения и споры,
И взывает к именам отцов?!
…Бег десятилетий непрестанный
Что-то изменял в большой стране,
Но, напоминая постоянно,
Не давал забыть о славном дне.
Снова перемены предстояли,
Снова: то – подъём, а то – провал…
Только День Победы почитали,
Каждый год его с надеждой ждали,
Каждый год он снова наступал.
***
…Девяносто первый год невольно
Целый мир встревожил и потряс.
Всё к тому и шло, но было больно
Выставлять оценки всякий раз,
Если речь о прошлом заходила…
Здравствуй, незнакомая страна!
Вот куда судьба поворотила…
В новом решете вода бурлила –
В этот год страна не победила,
В этот раз была побеждена.
…Папа, как же так? Союз Советских…
– Нет! Россия больше и важней
Представлений, взрослых или детских,
И амбиций кадровых вождей.
Что мы – без такой страны, с которой
Будем вместе падать и вставать?!
…Как нам жить? Ответ нашёлся скоро:
Вместе умирать и побеждать.
…Подождём и с данностью смиримся,
Если жить на Родине хотим.
Прошлыми победами гордимся,
Ну а то, с чем мы не согласимся,
Времени на откуп отдадим.
***
Девяносто пятый год. Победа!
С сорок пятого – полсотни лет.
Эти годы не прошли бесследно
Для людей, оставивших свой след
На земле, на небе, под водою –
В той войне, что далеко ушла…
Сколько их ушло! Не с поля боя,
А из жизни – тяжкие дела…
Всем, кто воевал – почёт и слава!
Мой отец был жив… Друзей его,
Да и самого его держава
Отмечала в этот день – по праву:
Юбилей, большое торжество!
В этот день – всё празднично и ярко:
Чествовали воинов живых,
Поднимали за погибших чарку,
Если б не они – то всё насмарку;
Вариантов не было иных.
И Победа кубок поднимала
С именем Георгия святым,
Этот славный праздник осеняла
Знаменем торжественным Своим!
…В нашем доме в радостном волнении
День Победы, словно день рождения,
Отмечали кругом небольшим.
Папа был в особом настроении
И с утра в военкомат спешил.
Помню, как на встречи собирался,
Доставал медали, ордена…
А когда обратно возвращался,
Не всегда расскажет, с кем встречался.
В ком и до сих пор кричит война…
…Вообще рассказывать о фронте
Папа откровенно не хотел.
Иногда – три кратких слова, вроде:
Некогда, оставьте, много дел!
Топь… Болота… Лыжная бригада…
Миномётный полк – уже потом…
…Если чудом вырвался из ада,
Если жизнь осталась как награда –
Очень трудно говорить о том.
Но зато десятки фотографий
Сохранили подвиг на века,
Да десятки тысяч биографий –
В будущее – красная строка.
И на снимках встречи отразились,
Чтоб потом, в грядущие года,
В ветеранов правнуки влюбились
И равнялись бы на них всегда.
***
…Их всего-то трое и осталось,
Тех, кто вместе с папой воевал,
Тех, кого заботы и усталость
Не сумели срезать наповал.
…Я смотрю на них, на настоящих,
Тех же, только пожилых слегка,
С гордостью у знамени стоящих
Своего гвардейского полка,
Своего полка, двадцать восьмого,
Миномётного – и смерть врагам! –
Всё, что было в жизни дорогого,
Сохранили… Мне отрадно снова –
Эту память – смерти не отдам!
***
Если б кто-то пожелал вернуться
В ту войну, в те месяцы и дни,
Снова захотел бы прикоснуться
К огненным страницам, то они
Обожгли б разгневанной волною:
Для чего былое ворошить?
…Мы не можем изменить былое,
Будущее – в силах изменить.
Станем в этом деле непреклонны,
И задача наша – наперёд
Помнить всех героев поимённо,
Воздавать им славу и почёт.
***
Виктор Николаевич Кудинов
Умер так же, как и воевал:
Не любил болеть и мучить ближних,
Боль переносил как бремя жизни;
Лег, уснул, а поутру не встал.
Жизнь прожил без жалоб и подпорок,
Смерти не отдался целиком...
Я привыкну к этому не скоро,
Для меня он не был стариком.
Умер… Так умели наши деды
Уходить, доделав все дела.
Скоро – юбилейный День Победы,
Та Победа – вместе с ним пришла!
Май 2004 г., в редакции от 13 сентября 2019 г.
